Порой, находясь в одиночестве, мы переживаем мгновенья безмятежного счастья, воспоминания о которых могут куда лучше приободрить нас в трудную минуту, чем память о каком-нибудь человеке или событии. Ибо мы были одни и были счастливы без видимой причины. Значит, такое возможно. И счастье, которое представлялось столь очевидно и бесповоротно от него зависящим, вдруг начинает казаться дивной, хрустальной, всегда открытой для нас обителью (сверкающей вдали, но достижимой). Воспоминание о счастливых мгновениях одиночества утешительнее памяти о счастье, разделенным с другим, - ведь любовь ушла, и мы теперь считаем ее ошибкой, а испытанная от этой любви радость кажется нам беспочвенной.